Проснулась я в объятиях Артёма. Солнце ярко светило сквозь любимые мамины белые занавески, я зажмурилась. Аккуратно убрав руку Артёма со своих плеч, я встала и пошла на кухню. Вот и новый день. Первый день без моих родителей. Странно, сегодня я ощущала вместо огромной боли от потери всего лишь тоску, которая сжимала всё внутри.
— Лена… Ты уже встала? — в кухню заглянул сонный растрёпанный Артём. Он сел за стол, пристально глядя на меня. Я задумчиво смотрела в окно, медленно размешивая кофе.
— Ночью долго шёл дождь… — неуверенно сказал Артём. Он, видимо, хотел отвлечь меня от грустных мыслей.
— Ты пойдёшь со мной на похороны? — спросила я, всё так же не отрываясь от окна.
— Пойду, конечно.
— Зачем тебе всё это нужно? Жил бы сейчас спокойной счастливой жизнью. Мы даже не парень с девушкой, у нас нет никаких отношений. Зачем ты со мной носишься? Зачем переживаешь? Мы ведь раньше даже толком не общались… — я встала, намериваясь подойти к раковине. Артём вскочил и успел поймать мою руку. Я исподлобья посмотрела на него.
— Не надо. Забудь про вчерашний поцелуй. Я так не могу, извини, — сказала я, мягко высвобождая пальцы из его руки. Артём отвернулся.
— Мне правда жаль, — я говорила каким-то звенящим голосом. — Я очень благодарна тебе за всё, за то, что спас меня, но…
— Хорошо, Лен. Я понимаю тебя.
Не знаю, почему я его оттолкнула. Ведь люблю его, очень люблю. Если бы не он, я могла бы утонуть, как хотела тогда. И вообще могла наделать много глупостей из-за своего состояния. Наверное, я боялась разочарований, которые могли прибавиться к моему горю. Я уже было поддалась порыву и шагнула к нему, но тут же остановилась, делая вид, что ищу что-то в шкафчике.
— Я приготовлю завтрак, можешь отдыхать, — Артём выглядел тихим и смущённым.
Я как-то виновато кивнула и ушла в комнату.
В течение дня я звонила родственникам (оказывается, у меня есть родные люди). Я говорила про смерть родителей каменным голосом, не плакала, словно не верила, что это произошло. Дядя с тётей и бабушка говорили, чтобы я не волновалась, что они устроят похороны, оповестят остальных, жалели меня. Каждый раз, когда меня спрашивали: «Леночка, ну как ты?», к горлу подкатывал комок, и я еле выдавливала из себя: «Всё нормально, я держусь». Хотя, на самом деле мне хотелось взвыть от страданий…
С Артёмом мы почти не разговаривали, он либо сидел в глубокой задумчивости, либо разговаривал по телефону с мамой или бабушкой. К обеду пришла Лера, долго плакала и обнимала меня.
— Лена, бедняжка! Ты, главное, держись, я очень переживаю за тебя, — говорила она.
— Ничего, я ведь не одна, — в этот момент я посмотрела на Артёма. Он тоже поднял глаза на меня, но я отвела взгляд.
— Артём, может тебе нужно домой? У тебя же есть… семья, — при этом слове я вся сжималась, словно от невыносимой боли.
— Нет, я поживу с тобой. Надо только перенести сюда некоторые вещи.
Я молча кивнула и уставилась в пол. Артём приподнял моё лицо за подбородок и посмотрел прямо в глаза — с тёмными кругами, со следами скрытых слёз — и прошептал:
— Прости меня, Лен. Просто прости…
Я погладила его по плечу и попыталась улыбнуться, тем самым показывая, что всё забыто.
… Похороны моих родителей были в дождливый пасмурный день. Лето, наверное, тоже не хотело радоваться. Для меня всё прошло словно во сне — мне казалось, что это всего лишь ужасный сон. Много людей, слёз, всхлипываний. Мне казалось всё это притворным, фальшивым — каким угодно, только не настоящим. Казалось, что всё просто следуют заведённым порядкам, лишь я страдаю. Скорее всего, это было ошибочным чувством. Я прижалась к Артёму, он взял меня за руку. Этот парень был единственным человеком, понимающим меня…
— А ты знаешь, что мы все тебе не родные? — неожиданно послышался голос за моей спиной. Я обернулась — это говорила моя двоюродная сестра Катя. Я нахмурилась и отошла к ней, Артём понимающе кивнул.
— О чём ты? — я засунула руки в карманы и уставилась на Катю.
— Ты приёмная. Давно надо было тебе сказать, ты уже вон какая взрослая, с парнем любовь крутишь… — язвительно заявила она. Я не поверила своим ушам.
— Что за бред ты несёшь? И нет у меня с ним ничего… — я сама не заметила, как посмотрела на Артёма, стоящего неподалёку. Почему-то сразу всплыло воспоминание о том поцелуе…
Катя укоризненно хмыкнула.
— Ты мне не веришь. А жаль. Можешь посмотреть в семейных документах. Ты мне никогда не нравилась, — презрительно добавила она и ушла к своим родителям.
В висках запульсировало — а что, если это правда?
— Артём, пошли домой. Не спрашивай, почему, — прошептала я ему на ухо, то и дело посматривая на Катю.
Дома я полезла в кладовку за документами.
— Лена, что случилось? Почему мы ушли с похорон, даже никому ничего не сказав? — Артём смотрел, как я лихорадочно перебираю бумаги в старых пыльных коробках.
— Подожди, я тебе всё объясню, — я говорила возбуждённо, руки слегка дрожали от волнения.
Через некоторое время я нашла то, что искала.
— Артём, я приёмная, это не мои родители! — я вскрикнула и, пнув одну коробку, закрыла лицо руками и опустилась на пол…
