Чёй-т меня на романтику потянуло.
Ну да фиг с ней.
Можно иногда.
В общем, читайте, авось, кому-нибудь понравится сий ангст.
Останься хотя бы на ещё один миг.
Просто побудь рядом.
Тору.
Пожалуйста.
Пойми, ты мне дороже всего, дороже всех.
Каждый день, сбегая от навязчивых подруг, я бежала к тебе. Понимаю, что снова буду реветь ночью, кусая себя за руку, чтобы не закричать от обиды, но увидеть тебя, ощутить, почувствовать твоё тепло рядом дороже. Намного. Я готова не спать, готова мучиться, готова на всё. На всё ради тебя, Тору.
Я помню день, когда, падая с небольшого бугра, я нырнула в воду, промокнув до нитки. Обида горьким соком наполнила моё тело. Хотелось вот так и остаться в холодном, замерзающем море. Но появился ты. Ты с улыбкой протянул мне руку и, заметив моё смущение, засмеялся. Ты даже не понял, что этим ты лишил меня свободы. Но я была рада такой судьбе.
— Как ты умудрилась упасть?
— Никак. Случайно.
— Смешная, — твоя мягкая улыбка заставила меня покраснеть. – Что-то не так?
— Всё так, — я отвернулась, чтобы ты не видел мои пылающие щёки.
Ты снова засмеялся. Мы так и просидели на берегу до позднего вечера. Счастливые, беззаботные дети.
Мы не виделись два года, а потом я снова пошла к морю, уже тёплому и приветливому.
— Наги?
Мурашки по телу. Снова ты. Сердце радостно застучало.
— Ты следишь за мной?
— Нет, я тут живу, — улыбаясь, ты сел на залитый солнечными лучами камень. – Рад тебя увидеть.
«И я». И я рада, Тору. Очень.
Ты изменился. Словно прошло не два года, а больше. Вырос, стал уже не угловатым подростком, а красивым юношей. Или это время шутит над моей памятью?
Мы виделись каждый день. Каждый день я приходила на берег моря и каждый день встречала тебя. И каждую ночь плакала, мучилась от бессилия. В голове чётко возникало твоё признание. «Знаешь, Наги, я болен. Долго не протяну. Я живу только ради тебя». Твой смех и искренняя улыбка в тот момент словно хлестнули плетью по моему сердцу. Они мучают его до сих пор.
Так хочется прикоснуться к тебе. Я знаю, у тебя то же желание. Почему мы тогда не действуем? Почему я не могу осмелиться хотя бы взять тебя за руку? Тору, прости меня за это, пожалуйста.
Почему только сейчас, в этот кошмарный момент, я плачу, прижавшись к тебе, слушая утихающее сердце? Ты улыбаешься, я тоже. Всё-таки мы успели ощутить тепло друг друга. Такое лёгкое, словно крылья мотылька.
— Наконец-то, — ты улыбаешься мне, пересилив боль. Удары всё реже. – Наги, я люблю тебя.
Тишины всё больше. Я должна успеть.
— Я тебя тоже люблю, Тору.
Целую в ещё тёплые губы, застывшие в улыбке.
