Я пыталась соорудить здесь что-то в роде цветописи,
а вообще это — минутное ощущение и ничего больше.
Надеюсь, что нужный эффект хотя бы частично достигнут.
А вы как понимаете море?
33 по Цельсию. Курс на север.
На море похожи слова: бирюзовый, барометр, чай, жемчужина,
цинк, цинга, палевый, устья, простуженный
ветер седых полюсов,
бирюза, зрение, аквамарин,
манго (если мы говорим
о южных морях, над которыми небо цвета фламинго),
йод, пальцы, литера, ельник и
лазоревый, от беспредельной тоски
лёд, отколовшийся от материка,
медвежье тепло, немая река
артерий рук,
в чёрных юных глазах испуг,
раковины, колосья песка,
гальки, прочих других камней,
тронутые инеем скулы, рана, больней,
веко, география старых карт,
третье око на белой стене, синтез: ноябрь-март,
слитые воедино, розы из-подо льда,
венозная кровь, слепая вода …
слово «море» совсем не похоже на море.
Это — ничего больше, чем жизнь.
Оно создавалось спонтанно, и единственное,
что я пыталась здесь воспроизвести — пейзаж.
Боярышник.
Три исписанных белых листа стихами к тебе в моей голове
рождают постельных монстров и проникают в сон.
Вне пространства и времени я лежу на припорошенной снегом седой траве.
Это – мой остров Эльба, и я – твой Наполеон,
обломавший шпагу и саблю, потерявший свой смысл в лесах,
в бесконечных медведях и лисах, в зайцах, в ладонях кудрявых дев.
Мы встречались в старых кинотеатрах, время плавилось у тебя на часах.
Ты носишь часы, потому что я уже давно умер. Деревом, замерев,
распустившись корнями и кронами, ты стоишь, поедаешь извечный сок
в краю лилий и чаек, в краю островов и церквей, и самых буйных голов,
из которых польётся самая спелая, самая тёплая кровь, краю, где кустарник низок, а тополь высок.
Стреляй мне в висок, а не в спину в краю солдат, где раны зашиты и выгнута нагло бровь,
и каждый третий готов к войне, а каждый второй виноват, где белые перья птиц
кутают отшельников и отрешённых, лебяжий пух. Закуси губы, свернись стеной, только не реви.
Очертанием сизых спиц
заштопают тебе кожу. Палящее солнце и лютый зной,
удар сердечный и кашель грудной,
расстрел или лагерь, или конвой,
зато песни все о любви.
Возможно, последняя моя литературная публикация здесь.