С той памятной для меня ночи после концерта прошло две недели. Вроде, всё было хорошо, только меня тревожило состояние Билли. Он был очень нервным и беспокойным, несмотря на попытки казаться ласковым и весёлым. Я чувствовала, как за его натянутой улыбкой скрываются напряжение и злость непонятно на что. Я невольно пугалась, когда Билли начинал возмущаться и кричать на репетициях, один раз он вообще чуть студию не разнёс.
– Майк, может, ты поговоришь с Билли? – тихо спросила я, потому что панк находился с нами в комнате. Басист поднял голову, отрываясь от своей гитары.
– Не поможет, Тей, – грустно вздохнул он.
– Почему?
– Ну, понимаешь, он никогда не хочет никого слушать и… – Майк не успел договорить.
– О чём вы там шепчетесь? – послышался старающийся казаться бодрым голос БиДжея. Я сделала вид, что увлечённо рассматриваю гитару блондина. Мне нужно было поговорить с Билли. Обязательно поговорить.
– Тейлор, ты не могла бы ненадолго подняться наверх? – вдруг обратился парень ко мне. Я удивлённо вскинула брови.
– Ну, я сейчас туда приду.
Я, всё ещё озадаченная странной просьбой Билли, потопала на второй этаж.
– О чём она тебя спрашивала? – накинулся панк на ни в чём неповинного друга.
– Да ни о чём серьёзном, успокойся, ревнивец, – Майк попытался улыбнуться, но увидев над собой перекошенное лицо Билли Джо, принял серьёзное выражение.
– Я просто не хочу, чтобы она знала… – зашептал панк, беспокойно вздрагивая и то и дело оглядываясь, боясь, что их подслушают.
Я бродила в комнате Билли, иногда читая наброски новых песен с кучей перечёркнутых слов и букв, пока мой взгляд не упал на маленький открытый рюкзак, лежащий в углу дивана. Увиденное в нём – куча успокоительных препаратов, некоторые из которых были очень сильными и серьёзными – повергло меня в шок. Почему он не сказал мне? Чего он ждёт? У него проблемы – было единственное, что я точно знала.
– Милая, – послышался нежный голос. Рюкзак выпал из дрожащих пальцев.
– Что случилось? – Билли подошёл ко мне с раскрытыми руками, желая обнять, но я отстранилась, еле сдерживая слёзы.
– Почему ты не сказал? Что, чёрт возьми, происходит?! – воскликнула я, швыряя в него несчастный рюкзак, в котором забрякали пузырьки.
– А что я должен был сказать? – в свою очередь вспылил Билли, меняясь в лице. Я видела, как его глаза потемнели, почти скрывая свой обворожительный зелёный цвет.
– Я отлично себя чувствую!
– Да ты уже за собой не замечаешь! – в отчаянии выкрикнула я. Слёзы мгновенно высохли, а боль внутри – боль за Билли – ещё больше вскипела.
– Я… – Билли остановился, прислушиваясь к звукам внизу.
– Сиди здесь и не выходи, – скомандовал он, опуская меня за плечи на диван.
– Что это значит?!
– Не кричи ради Бога! – панк схватился за голову, вцепляясь в свои взлохмаченные волосы.
– Чёрт, – тихо пробубнил Билли, быстро захлопывая дверь, и я услышала лишь отдаляющиеся тяжёлые шаги на лестнице.
Уткнувшись лицом в подушку, я вздрагивала всем телом от осознания того, что он себя разрушает, принимая эти чёртовы таблетки. А я не могла потерять его, как теряю всех на этом свете.
Когда я немного успокоилась, меня потянуло вниз, потому что я слышала приглушённые раздражённые голоса. Спрятавшись за дверным косяком, я увидела черноволосую женщину в панковском прикиде, которая что-то взволнованно говорила недовольному Билли Джо.
– Пойми, Эдди, я тоже не могу так! – его голос был каким-то охрипшим, словно до этого он долго молчал.
– Почему ты на меня кричишь? – тихо, но твёрдо спросила женщина, как я уже потом поняла, его жена. Затем голоса смешались, я вздрогнула от звука пощёчины и трёхэтажного мата Билли, летящего вслед уходящей.
Вечером, стараясь забыть всё происходящее, я сидела в своей комнате, поджав ноги к себе. С форточки тянуло жарким августовским ветром, а играющие во дворе мальчишки уже отправились по домам. Ну почему вся моя жизнь была такой? В какой-то момент в мыслях промелькнуло вообще уехать отсюда и оставить всё, как есть. Пусть все бы жили своей жизнью, но без меня. Мои тягостные рассуждения прервал стук в окно. Я не отреагировала, уже заранее зная, кто это может быть. Потом ещё, уже более долгий и настойчивый.
– Армстронг, уходи, – сказала я, выглянув в окно, черноволосому парню, топчущемуся возле моего дома.
– Тейлор, я знаю, что веду себя неправильно, но, пожалуйста, выслушай меня.
Вздохнув, я всё же пустила Билли к себе.
– А у тебя очень уютно, – сказал он, проваливаясь в мягкое кресло. Я скрестила руки на груди и встала рядом.
– Тейлор… – он успел поймать мою руку и прижать к своим губам. – Мне очень тяжело. Не бросай меня.
Его тихий дрожащий голос и сама фраза что-то перевернули во мне. Я увидела страдающего человека, который, несмотря на свою самоуверенность и фальшивые улыбки, несчастен. Все мои мечты о лёгкой, беззаботной жизни вмиг рассеялись. Да я и не хотела такой жизни – весёлой и пустой, но без него. Я опустила глаза, встретившись с ним взглядом. Глаза Билли с залёгшими под ними тёмными кругами бессонницы мягко блестели при свете ночника.
– Я не брошу тебя, – прошептала я, утыкаясь в его шею. Сама мысль о том, чтобы уехать и оставить всё, казалась мне пугающей.
– Я помогу тебе, мы будем бороться, обещаю.
***
