Весь следующий день я не видела сестру. Она ушла куда-то с Фрэнком и не сообщила мне. Я хотела извиниться перед ней. Зачем я спросила её о родителях? Как будто мне до сих пор не больно думать о них. Вообще в последнее время я сама не своя.
Прогуливаясь в одиночестве по городу, я наткнулась на толпу девчонок, которые что-то активно покупали в небольшой палатке. Когда я уже почти прошла мимо, кто-то окликнул меня.
— Эдди! — рыжеволосая девушка подбежала ко мне. Я узнала Эрику.
— Ты ведь помнишь меня? — она широко улыбалась. Если не считать появившихся в волосах несколько красных прядей, она выглядела так же в своём «гриномановском» прикиде.
— Да, помню.
— Ты мне сразу понравилась, такая загадочная… Слушай, а почему ты здесь? Ты же, вроде, в Окленде живёшь, — девушка так разговаривала со мной, словно мы были давно знакомы.
— Я здесь на время… с сестрой.
— Понятно. Мне сейчас нужно бежать, всё равно все «гриномановские» вещи раскупили. Ты успела что-нибудь купить?
Я замотала головой и попыталась объяснить, что я вообще здесь не за этим, но Эрика уже сунула мне в руку яркий браслет.
— Типа подарок, — она хихикнула. — Ты знаешь Фрэнка Райта?
— Да, это парень моей сестры.
— Сегодня встретимся на его вечеринке. Я прихожу туда с братом. До вечера!
Я с недоумением смотрела вслед Эрике. Я не могла понять её. Но что-то меня в ней восхищало. Может быть, спонтанность и то, что она делает, что хочет, не думая, будет ли это правильным?.. Я разжала руку, в которой держала браслет. Ярко-розовая полоска с зелёными надписями «Uno! Dos! Tre!». Хорошо, буду фанаткой.
Зайдя в парикмахерскую, я решила изменить свою причёску. Не знаю, кто или что подтолкнуло меня на это. Неужели я решила избавляться от прошлого?..
Я крутилась перед зеркалом в номере, поправляя чёрные пряди, хаотичной «лесенкой» спускающиеся до плеч. Удивительно, но я нравилась себе такой. Я натягивала бледно-зелёные джинсы и чёрный блестящий топ, когда в комнату кто-то постучал.
— Можно к тебе? — Бриттани остановилась на пороге. — Фрэнк ждёт в машине, выходи через 10 минут. Ты покрасилась? Круто.
Бриттани не выражала никаких эмоций.
— Хорошо.
Нужно обязательно будет с ней поговорить.
В клубе было очень людно и шумно. Я никого не знала и чувствовала себя немного неуютно. Зайдя в женский туалет, я увидела Бриттани, поправляющую блестящий макияж.
— Бритт, извини меня… — начала я, но она перебила меня:
— Извини? Ты постоянно уличаешь меня в том, что я недостаточно скучаю по родителям. Я скучаю в душе, но при этом живу и радуюсь жизни. Я не хочу сидеть целыми днями возле окна и переживать вдобавок из-за какого-то алкоголика! — закончив свою тираду, Бриттани неприлично ругнулась, чего я никогда от неё не слышала. Я стояла в ступоре. Сестра хмыкнула и вышла, громко хлопнув дверью.
Я почувствовала, что медленно сползаю на холодный кафельный пол, а по щекам текут слёзы. Ненавижу себя. Не ценю то, что у меня есть, какое бы оно у меня не было. Пытаюсь подстроить людей под свои дурацкие правильные понятия. «Тебе больно вспоминать о родителях?» Сколько недоверия, даже ехидства в этой фразе! Как будто я сомневаюсь, что Бритт скучает и ей тоже больно. Как будто я забываю, что кто-то, кроме меня, может чувствовать…
***
