На фикбуке появляется раньше — http://ficbook.net/readfic/2097414
Четверг, 6 мая, 7:20.
Я просидел в своей комнате два дня. Практически безвылазно. Сестра сходила с ума, телефон звонил. А я все прокручивал в голове события того понедельника. Я долго винил себя в том, что не вернулся в больницу, как будто предал Полину. С этим чувством я не мог побороть ощущение того, что это все не мое дело. Ее сумку я положил на стол перед собой и не трогал. Боялся, как будто она могла зайти в мою комнату, и застать меня за перебиранием ее вещей. Я не хотел думать о том, что этот человек из моего прошлого мертв. Что, если бы кто-то из моих давно забытых друзей увиделся со мной снова таким образом? Я снова вздрогнул. Вспомнил ее зеленые глаза. Я в последнее время часто вспоминал их. На мою душу кто-то бросал камни и от этого не помогали даже таблетки моей сестры, которые она непонятно зачем мне давала. Видимо она решила, что я хочу покончить с собой или нашла признаки депрессии у меня в своих умных книжках по психологии. Я абсолютно не возражал и выпивал все, что она мне давала. Хорошо еще, что она не знала о том, что я не могу уснуть и не давала мне снотворного. Правда, иногда на меня нападала дремота и я провалился в час-полтора беспокойного сна. С работы звонили пять раз. Я не верю, что они действительно волнуются за меня. Просто не хотят искать нового продавца-консультанта. Или уже нашли, и звонят сказать, что я уволен, кто знает. Я подумал об этом и решил, что моя жизнь не должна останавливаться из-за смерти другого, почти неизвестного мне человека. И снова вспомнил заголовок. А живу ли я? Вот Полина скорее всего жила. Ходила на поздние вечеринки, каталась по ночному городу, встречала новых людей. Эта мысль просто пронеслась у меня в голове. Мне не захотелось изменить свою жизнь и начать проживать так, будто каждый день последний, не захотелось ценить ее. Потому что мой путь был другим. Без вечеринок, друзей и путешествий. Это был путь к мирной старости и печали о прошлом. Потому что независимо от того, какой ты замечательный и веселый человек, машина не остановится. Машина насмерть собьет тебя и какой-то уже давно забытый тобою парень или девушка будет сидеть и думать о твоей такой трагичной и несправедливой гибели. Жалеть, что вы так мало общались и деланно грустить на твоих похоронах. Но их жизнь, скучная или интересная будет продолжаться и дальше. Я так и не разобрался, к какому выводу меня должна привести эта мысль и просто открыл ее сумку. Внутри был небольшой беспорядок, возможно все смешалось после падения. При мысли о падении я грустно вздохнул. Был человек, нет человека. Я, не долго думая, вытряхнул все содержимое Полининой сумки на стол. Это была простая смятая черная футболка, блеск для губ, ключи, фотоаппарат, кошелек и пара резинок. Ничего особенного. Но все эти вещи казались такими важными и необычными. На пару секунд я даже почувствовал себя мародером, когда порылся в сумке в поиске телефона. Телефон наверняка остался в больнице, она же слушала музыку перед смертью. Она лежала уже мертвая с наушниками в ушах. Меня передернуло. Как жаль, что я не один из тех людей, что не придают смерти большого значения, называют ее естественным процессом и не ходят на похороны. Я невольно вспоминаю свое детство, когда умерла моя старая тетка. Я до сих пор не знаю, от чего она умерла, а сейчас уже стыдно спрашивать. Я никогда не любил ее, а виделись мы только на больших семейных праздниках. Но я громко и безудержно рыдал на похоронах, наверное от ощущения общей грусти. От этой мрачности, от того, что я больше никогда не увижу эту грузную, никогда не выдающуюся умом и красотой женщину, с которой мы даже не были близки. Даже сейчас, при воспоминании о ней я позволяю себе немного всплакнуть. Но из-за смерти Полины я не плакал. Возможно, я просто еще в небольшом шоке, или еще не верю в то, что ее больше нет. Я не рассказал сестре ничего, я не хотел слушать ее слова поддержки, обниматься и рыдать ей в плечо. Я даже не знаю, возможно она просто такая хорошая лгунья или действительно сильно грустит из-за бед других. Однажды, когда мы были еще детьми, она привела к нам в квартиру бездомного. Повезло, что тот был не вором, а мирно попивал чай на нашей кухне. Помню, потом когда сестру наказали, я так и не понимал почему, что плохого было в ее доброте, проявленной к этому бедняге. Тогда я не думал о нем как о грязном бомже, перебивающемся дешевой едой, и сидящем на лестницах в чужих домах с задумчивым и отсутствующим видом. Но все же не верил родителям, что такие лентяи не нужны этому обществу и не стоит поощрять их, а тем более давать деньги не за что. Судя по всему, я был добрым ребенком и верил в доброту и честность других. Куда же все это пропало сейчас? А в детстве, тогда я жил?
Я постарался отвлечься от всех этих мыслей и сосредоточиться на вещах Полины. Хотелось узнать ее получше. Пусть так, не зная ее лично, не говоря с ней. Только через ее вещи. Для начала я попытался включить фотоаппарат. Но его батарея была полностью разряжена. Что же, эта маленькая неудача не остановила меня. Дальше я открыл кошелек. Внутри была пара сотен, смятые чеки, целая пригоршня мелочи и бумажка. Я развернул бумажку с любопытством маленького ребенка и к своему удивлению обнаружил там адрес, написанный красивым и ровным женским почерком "Нашедшему, просьба вернуть". Вот это удача. Я был ужасно удивлен, я думал, что уже давно никто не оставляет свои адреса в кошельках. Я взял ее ключ со стола и сгреб остальные вещи вместе с сумкой в свой походный рюкзак. Я нашедший.
