А я и впрямь не люблю зиму. Пусть повисит тут, с первым снегом всех, у кого он уже выпал.
Когда мужская нога в блестящем лакированном ботинке наступила на ледяную корку, корка треснула и рассыпалась. Мгновение наполнилось приятным звуком хрустящего снега. Мелькает в буране чёрный силуэт, короткими перебежками он добегает до какого-то тупика и исчезает во тьме.
Нет ни одного фонаря, кромешная тьма перед глазами, как будто ты ослеп в один миг. С крыш срываются огромные льдины, одна из них только что придавила этот скрывающийся силуэт в тупике. Снег окрасился красным, но этого не будет видно до самого утра.
Страна белого цвета, ледяного пространства и пронизывающего холода.
Грохот постепенно стихает, и мне уже не так страшно.
Мне не надо спешить. Просто можно идти по цепочке следов, тогда не запутаешься. Переходить замёрзшую реку, опираясь на ветки, воткнутые в сугробы. Лучи фонаря поползли по снегу.
Интересно, если я утону, мои враги начнут больше уважать это время года?..
Скорее всего, они будут винить меня за всё, что было и не было. Они, наверное, накроют на стол, позовут друзей, обвешают комнату мишурой, когда увидят в газетах, в некрологе ненавистное имя. И на фото там же обязательно будет только чёрная вода, то, что в ней нашли, показывать народу совсем необязательно. Об этом расскажет лишь пара сухих фраз.
Жаль, что духов не существует. Они могли бы всласть наиграться с живыми.
На надгробьях бы были такие царапины, будто кто-то яростно стирал с него своё имя.
Всё кажется глупым, как и всегда. Река осталась где-то позади и мне больше не надо выискивать ветки в темноте. Лучи погасли – села батарейка. Я и сам дойду.
Мне ведь не надо спешить, так?
Я не люблю тебя больше, зима.
Время года моей боли.