«Она не понимала, как она здесь оказалась. Осознание всей ситуации никак не приходило. Изумлённо оглядываясь по сторонам, будто видела всё окружающее её впервые, она как будто вступила в другой мир. У неё свой маршрут, но какой, она пока не понимает…»
Я, кажется, забыла дорогу к дому. Вот он, топографический кретинизм, врождённый. Не стоило забегать куда-то далеко. Не понимаю, как всё произошло.
Я слишком много устраивала истерик. В сердцах заявив родным, что я их ненавижу, я убежала. К реке, которая спокойно несла свои воды куда-то вдаль. И я отправилась посмотреть, куда это – «вдаль».
Я не увидела этого. Я успела осознать, что забегать так далеко – опасно. Тысячу раз опасно.
«Она падает, и острые гвозди протыкают её ладони. Подбегая к воде, Странница смывает кровь. Она совсем не чувствует боли. Но как хочется столкнуть её в воду, хочется, чтобы она утонула. Но, наверное, и барахтаясь в воде, она бы сохранила спокойствие. Мне нравится её поведение, она верит в то, что происходит».
Тихий шёпот откуда-то, и я попятилась. Между тем, закат уже окрасил воду в розовый цвет. Ветер заиграл в кронах деревьев и пригнул траву к земле. Раздался плеск воды, и холодные брызги попали мне на ноги. Я вздрогнула. Стало очень страшно. Я хочу домой, я боюсь здесь оставаться.
«Она видит меня, чувствует моё дыхание? Неужели она поддалась панике?»
Я бегу, не зная куда, но верю – я найду дом. Ничего злого здесь нет. В мире гораздо больше доброты. Но моя подруга, усмехаясь, говорила, что всё заканчивается счастливо – все умирают. Это разве счастливо?! Смерть – это не мой бог.
А небо всё темнее, оно как будто опускается. Он обрушился на меня волной.
«Иди домой, я не хочу принимать тебя в свои воды!»
Крыши коттеджей показались из-за холмов. Я облегчённо вздохнула. Что бы это ни было – это закончилось. А раны с пронзенных гвоздями ладоней обязательно заживут.